Мифы, легенды и сказки о птицах
Золотой цыпленок
Болгарская сказка
Жил-был цыпленок... Цыпленок как цыпленок, только пушок на нем был золотистый. Как только он появился на свет, дети обступили наседку и ну щебетать:
— Золотой цыпленочек! Ой, какой красивый! Цып-цып-цып!
Они кормили его просяными зернышками. Нахохлившаяся наседка пыталась их прогнать, но они не отставали.
— Такого цыпленка не сыскать на свете! — галдели дети. — Он самый лучший и самый красивый!
— Ох, разбалуют его, а потом думай, как с ним справляться, — ворчала-наседка.
Сначала цыпленок с золотым пушком вместе с остальными цыплятами бегал по двору, отыскивая червячков и зернышки, озабоченный лишь тем, чтобы набить себе зобик, и не обращал внимания на похвалы. Но не прошло и двух недель, как он стал важничать и сторониться своих братьев и сестричек.
Найдя червячка, наседка тут же созывала всех цыплят.
— Ты мне меньше всех даешь! — сердился цыпленок с золотым пушком.
— Я даю всем поровну!
— Ты подсовываешь мне самые плохие куски!
— Кому что достанется!
— Дай мне всего червяка!
— Нет, каждый получит поровну! — твердо отвечала наседка и отправлялась на поиски пищи.
— Но ведь я у тебя золотой! — бежал за ней вслед цыпленок.
— Для меня вы все одинаковы! — отвечала наседка.
Тогда цыпленок с золотым пушком рассердился на мать.
— Каково мне, самому красивому в мире цыпленку, слышать от родной матери такие слова! — пожаловался он как-то петуху.
— Ку-ка-ре-ку! У тебя, я вижу, ума ни на грош!
— рассмеялся петух и, клюнув цыпленка в голову, побежал на помойку.
„Все завидуют моей красоте, — решил про себя цыпленок, — даже родная мать".
С тех пор он ни на кого на всем птичьем дворе и смотреть не хотел, а бродил в гордом одиночестве и думал о своей красоте. А наседка все больше за него тревожилась. Распушив перья, бегала по двору и причитала:
— Ах, он опять куда-то запропастился, мой цыпленок! Совсем вскружили ему голову эти дети! Того и гляди попадется в лапы кошке или его утащит злой ястреб!
А цыпленок сидел себе в траве, совсем не думая о том, что мать желает ему добра.
— С таким золотым пушком мне все нипочем!
— строптиво говорил он матери и бросался наутек. Наседка догоняла его и принималась увещевать:
— Куда ты, глупыш! Так ведь и до беды недалеко!
— Пи-пи-пи! — пищал в ответ золотой цыпленок. — Какая у меня нехорошая, завистливая мать!
Однажды, когда наседка копалась в земле в поисках червячков, цыпленок убежал со двора и скрылся в густой траве. Мать кинулась его разыскивать, обежала весь птичий двор, заглянула в самые укромные уголки, но так и не нашла проказника. А цыпленок, прислушиваясь к ее тревожному кудахтанью, только посмеивался.
— Конечно, ей лестно, когда я рядом. Хоть и завидует, а гордится мной! А я возьму и больше не вернусь, буду себе жить один!
„Уж не спрятался ли он в траве за оградой?" — подумала наседка и повела цыплят к ограде, то и дело предупреждая их, чтобы они не отставали, и на ходу отыскивая для них червячков и букашек.
— Идите рядом, а как только я подниму тревогу, сразу же прячьтесь под мои крылья. Так вы будете в безопасности!
Золотой цыпленок прислушался.
— Как бы они меня не нашли, — сказал он себе, тихонько выбираясь из травы. Он уже собрался было бежать прочь, как вдруг до него донеслось тревожное кудахтанье забегавших по двору кур.
— Ко-ко-ко! — закричала наседка и бросилась в заросли чертополоха. Цыплята послушно побежали за ней. А бедная наседка не знала что и делать. Она металась туда-сюда, не спуская глаз с неба. Мелькнувшая над крышами тень заставила ее сердце сжаться от страха.
— Ястреб, ястреб! — прокричал черный петух, прячась за кучу хвороста.
Золотой цыпленок весь похолодел от страха.
— Ой-ой-ой, — запричитал он, — спаси меня, матушка!
— Сюда, скорей сюда! — услышав его голос, закричала наседка и кинулась к нему. — Живей, живей, - подгоняла она цыплят, которые катились за ней по траве как маленькие пушистые шарики. А ястреб кружил уже совсем низко, высматривая добычу. Вот он заметил цыпленка с золотым пушком и камнем кинулся вниз — прямо на него. Наседка бросилась к своему детищу, но ястреб опередил ее. Схватил когтями желтый комочек и взмыл в небо.
— Бедный мой сыночек! — заплакала наседка. — Сгубила его людская похвала.
